Певческая культура народов Карелии

Таким образом, слуховые записи заонежских песен, опубликованные в сборнике «Песни русского народа», представляют собой ценное, неповторимое и одновременно противоречивое явление. Они не составляют единого корпуса, будучи намеренно рассредоточенными среди напевов, сделанных на территориях, удаленных от Заонежья. В то же время они представляют все основные жанры его песенной традиции. Украшением заонежской части сборника являются напевы лирических песен, открывшие миру уникальные распевы северно-русской традиции. Благодаря записям Г.О. Дютша можно восстановить и уже забытую ныне в Заонежье мелодию песни «Молодость». Записи местного свадебного фольклора также дают верные ориентиры для наблюдения над этим ценнейшим его достоянием. У Г.О. Дютша не было опыта слуховой записи напевов народных песен. Но и у современных ему ценителей певческого фольклора не было ни опыта восприятия нотных полевых записей, ни знаний о северно-русской песне. Проведенное текстологическое исследование говорит в пользу музыканта-собирателя, и ценность его записей возрастает по мере накопления знаний о местных традициях Обонежья. Воздать должное Г.О. Дютшу мы могли бы, несколько расширив ссылки на его труд следующим образом: заонежские песни в слуховых записях Г.О. Дютша с выполненной позднее подтекстовкой С.М. Ляпунова. Русские песни на землях Северо-Запада: лирическая песня в культуре вепсов Лирические песни северо-западных земель России — это обширная область традиционной культуры, складывавшаяся на протяжении столетий в совместном творчестве, со-трудничестве поколений людей, живших здесь «против неба на земле». Они были детьми разных языковых семей и не всегда понимали язык соседей. Но они умели уважать друг друга, вместе трудились и защищали свою землю, вместе хоронили предков и играли свадьбы. На землях Северо-Запада они создали свое искусство — особый художественный континент, который для стороннего взгляда до сих пор остается terra incognito. Перед тем, кто ступает на эту землю, раскрывается мир впечатлений, дающих много поводов для раздумий. Лишь постепенно опыты описания и осознания местной культуры начинают складываться в контрастные и взаимодополняющие друг друга картины… Ранее других на мелогеографической карте Северо-Запада России стали вырисовываться контуры певческих традиций Вологодской земли, правда, и сейчас все еще не выявленные во всей полноте. Первый их открыватель — Ф.М. Истомин, несколько поспешно заявив о преобладании здесь лирических песен, не придал особого значения открытой его экспедицией другой традиции лирических песен — Заонежской. Но все сто лет, прошедших после поездки его с Г.О. Дютшем по Шуньгскому полуострову, здесь и на сопредельных с ним землях Обонежья продолжается собирание и запись выдающихся образцов местных лирических распевов. Сокровища северно-русской песенности постепенно раскрывали и земли Беломорской Карелии, Приладожья. Каждое из этих открытий определяло развитие отечественной фольклористики, внося в нее новую проблематику, связанную прежде всего с постановкой вопроса о мелодическом своеобразии северно-русской песни. Однако далее описания отдельных стилевых примет, характеризующих ее местные стили, дело не продвигается вперед. Единственным предельно обобщенным, но и предельно точным указанием на особенности культурной почвы, взрастившей северно-русскую песенность, было и остается «завещание» Е.В. Гиппиуса — «Ищите финно-угорскую подпочву!». Среди всех собраний и публикаций фольклорных материалов, собранных на землях Северо-Запада, особняком располагается небольшая, но весомая библиотека публикаций и лирических напевов, записанных в Межозерье, — области, лежащей между Ладожским, Онежским и Белым озерами. Ныне это административные территории Ленинградской, Вологодской областей и Карелии. Ныне же, как и в далеком прошлом, — это земли совместного и чересполосного проживания русских и вепсов — финно-угорского этноса, потомков древнейших насельников края, летописного племени Весь. Межозерскую песенную традицию выделяют черты, которые сразу обращают на себя внимание уже случайного слушателя, неотступно направляют работу искушенного собирателя, надолго приковывают внимание исследователя. Первая из них — необычный характер звучания местных песен, который вызвал много эмоционально-образных откликов, но с научной точки зрения пока не описан. В.А. Лапин неоднократно говорил о поражающих слух долго длящихся звуках, завершающих строфы лирических распевов, и о наслаивающихся на них запевах последующих строф. Однажды он обмолвился об акустических особенностях звучания вепсских песен, но этот мотив более в его высказываниях не возникал. Интересные замечания по этому поводу содержат рукописные работы И.Б. Семаковой. Эстонские ученые предприняли опыт исследования песен вепсов с помощью электронно-вычислительной техники (Рюйтел-Реммель, 1980). Приведенные ими графики, впечатляющие сами по себе, смогут со временем стать ценным источником информации о национальной специфике пения вепсов. Однако для этого необходимо создание широкой базы анализов певческой культур разных этносов, выполненных с помощью современных технологий. Создание таких методик и получаемого с их помощью банка данных сейчас только начинается. Между тем именно акустический мотив данной темы должен сыграть важную роль в ее освещении. Причин тому немало. Дело в том, что интонационный анализ мелодий русских лирических песен, распетых вепсами, заставляет убедиться, что в них нет таких мелодических оборотов, которые не были бы свойственны напевам русской лирической песни. Об этом непререкаемо свидетельствуют их нотировки. Однако и звуковысотный контур, и ритм мелодии они фиксируют в обобщенном виде, не затрагивая других уровней музыкального звучания. Не повторяя лишний раз сетований на то, что применяемая нами нотация не может передать своеобразие звучания народного напева, приведем заключения современной теории музыки: «…высотную артикуляцию звуковысотного континуума определяют не звуковысотные факторы. Единицы музыкальной высоты порождаются окраской (регистром, тембром), продолжительностью, громкостью, пространственной отграниченностью звуков, образующими или не образующими собственные системы. Именно более или менее скоординированное действие этих свойств, коррелируя со звуковысотным развертыванием, вызывает его расчленение и выделяет в нем конкретные интонационные единицы» (Южак, сноска на с.43). Другая поражающая слух черта пения вепсов — своеобразное звучание их песенного поэтического языка. То, что речь идет о русском языке или о его особом наречии, ясно из сравнения с близкими по языковому строю поэтическими текстами свадебных, плясовых, кадрильных песен, записанных в тех же местах от тех же исполнителей. Удивляет не только и не столько необычное для русского слуха звучание слов («серед летца теплого… теплого да межоного») и странных, часто противоречащих смыслу словосочетаний («Косила девка косьбы…», «Округ дому гуляет казак молодой / На вороноём на конюшке, ой, на збруе золотой…»). Поражает то, как певцы произносят песенный текст. Они поют не стихи. Они провозглашают слова, звучащие и впечатляющие как многозначительные символы: «Росынька… роса… темны леса… лесунька… на луга зеленые… на траву шелковую…». Слова широко распеты и как бы погружены в стихию долго длящихся и медленно сменяющихся собственно музыкальных звучаний. Ритмом движения этих плотных звуковых волн управляет не слово, а смена фонем — «а… э… о-и…», создающая ощущение безмерного пространства-времени. Лишь иногда фонемы сливаются в «сгустки», образующие «ключевые» слова: «Развесёнькое… житьё девичье…». Интенсивность же подачи звука, его внутренняя наполненность таковы, что эта человеческая песня воспринимается как апелляция к силам природы, к ее духам. далее

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176

-Муезерская Центральная районная детская библиотека

Сортавальская Центральная детская библиотека

-Питкярантская Центральная детская библиотека (ЦРДБ)

Медвежьегорская Центральная

районная детская библиотека

Певческая культура народов Карелии